Лорд Эрван Блитинг, за глаза прозванный злопыхателями при дворе "Волком в овечьей шкуре", не имел склонности гадать наперед, как в деталях будут развиваться события в дальнейшем. Предсказать развитие постоянно меняющихся, как картинки в калейдоскопе, событий в Камбрии было практически невозможно даже для такого опытного и искусного на грани магии стратега, как лорд Блитинг! Часто он вспоминал один эпизод из прошлого, что прочно врезался в память на всю оставшуюся жизнь: когда он пересекал со свитой ныне покойного короля Вал Адриана, отправляясь в Бригантию, Его Величество на вопрос, что он намерен делать, прибыв во вражеский лагерь, ответил: "Одним богам известно, что!" Во времена кровавых бунтов везунчик Эрван "Волк" множество раз чудом избегал расплаты, когда его ближайшее окружение стремительно теряли головы - и вовсе не от головокружительной непредсказуемости событий. Наследный граф даже стал интересоваться, в какой мере теоретики и маги могут заранее предсказать то или иное явление. "Это невозможно, - единогласно отвечали ему знатоки. - Мы лишь определяем направление, откуда дуют ветра". Блитинг и сам безошибочно мог определить, откуда ветер дул, - со стороны Первого министра и, по совместительству, регента Его Высочества, графа Арсани. Но разглядеть возможности и нацелить себя на узловую задачу, еще не значит победить противника...
И все же по долгу профессии, будучи при короле Арго фактическим тайным советником, Эрван давал себе отсчет, что в разведке все обстоит точно так же: если операция определена в точных рамках, следует ожидать провала, ибо срыв одной нитки влечет за собой роспуск всей хитро-сплетенной конструкции. Он как сейчас обостренно, жутковато помнил то тревожное ощущение, когда со своими разведывательными целями находился в стане врага в качестве тайного лазутчика. И если в обычной жизни порой можно полагаться на волю духов и богов, то в разведке нужно полагаться только на себя и свои силы. Это была первая заповедь, что более пятнадцати лет назад усвоил во замке юный наследник рода, порожденных волками.
Сейчас обстановка во замке была не менее враждебной, чем во вражеском лагере: многие ополчились против любимчика короля, поверенного по внешним сношениям Блитинга, желая скорейшего вознесения его головы на пики крепостной стены. Однако воинственный "Волк" пока не думал добровольно сдавать свои позиции, почти открыто встав в конфронтации с нынешней властью государства в лице тандема регента и вдовствующей королевы.
Пропустив заседание Совета из-за поступления тревожных вестей из Клайда, Эрван стоял у каменного парапета открытой террасы замка и напряженно вглядывался в сторону главных ворот. Воздух на улице был зыбким, студеным, будто даже голубоватым в тон небесной лазури, и кругом стояли январские осторожные морозы. Снег лежал плотным настом и без робкой кристаллической синевы, что предшествует таянию. Стволы облезших на зиму деревьев были ослепительно черные, и от их размякшей коры пахло мороженной рыбой. В кустах возле дубовой рощицы громко щебетали воробьи, точно шебутные придворные на пиру, рассыпаясь ломкой трелью. Содрогаясь от озноба в своем вычурном черном плаще с высоким воротником, лорд Ланарк чувствовал себя совершенно беззащитным в этом темном, тихом закоулке.
Его человек сильно опаздывал, что заставляло наследного графа нервничать: в шпионаже любая осечка фатальна и чревата тотальным разоблачением. В распоряжении наследного графа во всех уголках региона было множество разведчиков, лазутчиков и шпионов: туземные лазутчики на местах, двойные завербованные агенты, невозвратимые агенты, через которых предоставлялась дезинформация, разведчики под прикрытием. Обладая целой паутиной "шептунов", Эрван тем самым обладал могущественной сетью контроля, состоящей из множества крепких нитей, соединенных одной веревкой. Скандалист по натуре, он знал подноготную большинства сановников Его Величества, и посему шантажом и провокациями имел самые удобные рычаги непосредственного воздействия на них, оставаясь при этом в тени великих политических деяний. Единственным, к кому лорд Блитинг не сумел подобраться непозволительно ближе, порывшись, так сказать, в "грязном белье", был Пацил Арсани, Первый министр и безусловный фаворит королевской семьи. Казалось, они с лордом Арсани изначально имели равные возможности влиять на геополитическую обстановку в Камбрии: оба вхожи в ближайший круг сподвижников короля Арго, оба - дипломаты по натуре и зачастую по долгу службы, оба - умелые военные стратеги и отчасти легендарные отпрыски благородных родов, верой и правдой служивших во благо процветания государства, а главное, оба - прирожденные интриганы, могущие управлять людьми, как марионетками в кукольном театре. Все же Первый министр Арсани вырвался значительно вперед, и, фактически замещая короля, сейчас "правит балом" именно он...
Когда ворота распахнулись, нервно метающиеся по пространству глаза лорда Блитинга словно стали птичьими – быстрыми, черными бусинками. Но во двор лихо вбежал вздыбившийся гнедой жеребец, без ездока. Это был лично подаренный им с барского плеча конь надежного человека - тайного придворного стукача графа по имени Максен Гриффитс. На седле отчетливо красовались кровавые разводы, говорящие о произошедшим с гонцом из Клайда куда красноречивее слов. С содроганием сердца отвернувшись от обезумевшей от страха лошади, наследный граф Ланарк быстро вышел с террасы и зашагал в сторону внутренних палат замка.
Будучи опытным политиком, он знал, что ему категорически нельзя привязываться к людям, как и посвящать их в свои тайны, ибо в этом бушующем океане интриг, скрывающемся по эгидой великолепных дворцовых палат и развивающихся знамен, любая мизерная оплошность могла дать трещину или пробоину всему судну. Он изо всех сил старался казаться непогрешимо-совершенным человеком без единого намека на любого рода слабости и недостатки, присущие людям. Однако никто не идеален, и недостатков, как и слабостей, у Блитинга, как и любого другого государственного деятеля, было не мало; он просто умел их грамотно скрывать от любопытных глаз... до поры до времени умел. Мало кто догадывался, что его ахиллесовой пятой был как раз этот ушлый симпатичный мальчишка из придворных - Максен, которого с наследным графом связывали не только узы сугубо деловых отношений, но и сильные симпатии несколько иного плана, о коих в светском обществе не принято распространяться публично, в особенности, в присутствии дам. Теперь Максен, которого наследный граф еще только на днях бесстыдно зажимал к стенке в безлюдной горнице, по-видимому, был мертв. Тот, кто сделал это, безусловно, знал о том, что придворный прилежно докладывает графу обо всех дошедших до его слухах, а также и о самих тайных пристрастиях лорда. Он знал, на что бить. Нет, это печальная новость отнюдь не обезвредила бессердечного лорда Ланарк - так, неприятно кольнула в сознании, как известие о мелкой краже имущества, ведь именно к своему имуществу Эрван причислял своих вездесущих, как жучки, людей.
На пути к залу заседания Эрван случайно наткнулся на направляющегося оттуда, вероятно, в покои королевы графа Руссильон. Блитинг невольно, будто по наитию, поморщился при виде тайного неприятеля: его никак не отпускали тревожные думы по поводу того, что после смерти короля у него также была прекрасная возможность взять все в свои руки в Рейгеде, пока у престола царили паника и хаос. Но пока Эрван укреплял границы государства с союзниками, лорд Арсани, по-видимому, постарался выжать максимум выгод для себя из смерти монарха. Он буквально вырвал у Блитинга победу из рук; во всяком случае так хотелось верить "Волку в овечьей шкуре". Сконцентрировавшись, Эрван "Волк" тут же попытался придать своему хмурому лицу как можно более дружелюбное выражение, хотя уголки сурово сжатых губ упрямо не загибались к верху в ослепительном оскале привычной дежурной улыбки, что появлялась на лице графа, стоило ему встретить в коридорах замка кого-то из знакомых. Силком выдавив из себя некое жалкое подобие улыбки и поспешно отвесив Первому министру поклон, мужчина тактично промолвил воркующей, приторно-любезной интонацией:
- Вечер добрый, милорд! - с обостренной животной чувствительностью лорд Ланарк чувствовал в Арсани скрытую угрозу, что сулила в скором будущем "мастеру над лазутчиками" верную погибель, как и его смазливому подопечному на вороном коне. - Какие новости в Совете? - деликатным тоном искусного дипломата беспечно осведомился наследный граф, словно вовсе не трепетал от безотчетного страха и гнева перед лордом Пацилом.
Пускай Блитинг ненавидел регента короля Эсмонда Второго, пусть граф Руссильон считал молодого проходимца Эрвана недостойным этой весомой роли при дворе, этика обязывала обоих оказывать друг другу почести в присутствие в коридоре посторонних. Другой вопрос, какие фразы сорвутся с уст мужчин, когда толпа покинувших зал членов Совета стремительно развеется по петляющим венам залитых мраком коридоров замка, что ни слышали каких только только дворцовых интриг и скандалов!..