Никогда еще большой зал в Каверии не был так красив. В камине были сложены большие поленья, чтобы, когда придет время вспыхнуть ярким пламенем, на стенах развесили гобелены, которые хоть и выцвели за давностью времени и были поедены молью, но вечером, при свете факелов все равно будут свидетельствовать о знатности и богатстве Орбертов.  На кухне всю неделю начищали медные и оловянные блюда, на которых будет вносится угощение.
Гости уже начали съезжаться, и во дворе было не протолкнуться от увеличившегося количества слуг, лошадей и повозок. Всем нужно было найти место, показать свое гостеприимство.
Каверия давным давно не была столь оживлена. Доминик недели две как вернулся из столицы, куда он ездил приносить вассальную клятву своему сюзерену, а теперь уже сам готовился принять подобные клятвы от баронов своего графства.
И никогда у Каверии не было столь молодой и красивой хозяйки. Доминик гордился красотой своей сестры, ее умом и обходительностью. На его взгляд в ней собрались все те качества, которые должна иметь идеальная женщина. Если бы Делия не была его родной сестрой, то лучшей жены он не мог бы себе и пожелать. Оставалось только надеяться, что в Камбрии сыщется еще такая же совершенная жемчужина.
Осмотрев зал, Доминик вернулся в свою комнату и достал из сундука небольшой ларец, привезенный им из столицы. Открыв его, он еще раз полюбовался на парные браслеты из серебра тонкой работы. Отменно! Как раз то, что нужно для той, которую он сегодня официально объявит своей наследницей. Случай в замке Линдхт наглядно показал Доминику, что все они во власти богов. Пока он не женат и у него нет сына, его сестра должна наследовать ему, и об этом он возвестит своим вассалам.
- У меня для тебя подарок, - вместо очередных слов приветствия, обратился он к сестре.
- Я привез его из столицы, но ждал случая чтобы преподнести его.
Орберт улыбнувшись, протянул сестре резной ларец . По возвращении домой он уже дарил ей отрез тонкого льна на плате, а этот приберёг для особого случая.

- Рад приветствовать барона Болтона и вас, миледи, - поприветствовал Доминик своего вассала с женой.
- Он служил нашему отцу еще с тех времен, когда северный форт был простой дозорной башней и много сделал для того, чтобы на границе было спокойно, - тихо, вполголоса пояснил он сестре, ловя себя на мысли, что барон Болтон по большей части времени уделяет внимание бочке с элем, чем вверенным ему людям и граница.
- Барон Авелве с сыновьями, - возвестил дворецкий и на пороге появился убелённый сединами высокий мужчина, за спиной которого следовали сыновья, являющиеся молодой копией барона.
Доминик милостиво кивнул вошедшим. Авелве были их ближайшими соседями. Их форт, укрепленный вторым кольцом стены, более всего был похож на замок. Доминик должен был признать, что Авелве имеют лучшую стратегическую точку в его графстве, кроме того, если судить по докладу управляющего, именно семейство Авелве исправнее других платило налоги графской короне.
- Можно благодарить богов, что они наши союзники, - так же тихо шепнул он сестре, когда Авелве прошли в зал.
Оставалось ждать прибытие еще одного барона – Конора Флахерти, но не ясно было что его могло задержать в пути и Доминик подал знак дворецкому для начала церемонии принесения вассальной клятвы.
Затрубили сигнальные трубы и в зал внесли стяги с гербом Орбертов.
Граф Орберт в сопровождении сестры прошел в зал на сооруженный специально для этой церемонии помост.
- Я, граф Доминик Орберт, волею Его Высочества Филиппа Уоллингфорда, герцога Глостер утвержден в своем титуле и праве наследования земель. Я поклялся с честью служить своему сюзерену. Поклянитесь и вы в своей верности служить мне. По первому моему зову выходить на войну, конно, людно и оружно, с войском, набранным из населения вверенных вам земель.  Еже ли я попаду в плен, вам надлежит выкупить меня, как своего сеньора на свои средства. 
Доминик сделал паузу, внимательно всматриваясь в лица собравшихся. Многие годились ему в отцы и могли сомневаться в возможностях молодого графа. Он запомнит тех, кто сомневался и тех кто отсутствует здесь.
- Одновременно я провозглашаю своей наследницей свою сестру – Делию Орберт. До тех пор, пока у меня не появится законный наследник мужского пола. И до тех пор, пока в замке не появится графиня Орберт, именно моя сестра будет считаться первой леди графства со всеми вытекающими правами и обязанностями.
Если кто-то не согласен с моими словами, тот вправе покинуть этот зал, тем самым сложив с себя титул и вернув мне феод.
В зале воцарилась мертвая тишина, прерываемая только треском факелов. И снова заиграли сигнальные трубы.
Вся торжественность церемонии была нарушена шумом в комнате, ведущей в большой зал. Стража уже готова была встать на защиту собравшихся, как в распахнувшихся дверях появился молодой человек, который явно спешил. Весь его вид говорил о том, что он по меньшей мере сутки провел в седле и не удосужился не то что сменить костюм для церемонии, а даже снять дорожный плащ.
- Мой граф, прошу простить меня и позволить первому преклонить перед вами колени! – Молодой человек со всей горячностью, не давая опомниться собравшимся, пробился к возвышению и, сорвав головной убор, отбросил его прочь. Опустившись на колени начал свою речь:
- Я, барон Конор Флахерти, присягаю вам на верность, обязуясь служить вам верой и правдой, с честью, заботясь о благоденствии вверенных мне земель и безопасности границ. Обязуюсь по первому вашему зову явиться под ваши знамена.
Доминик немного опешил от такого хода событий, но вида не подал, а следую церемонии принял протянутые ему соединенные руки своего вассала, а потом, подняв его с колен положил руку на плечо.

- Эх, душа моя, дерзость то дерзость, но этот выскочка как-его-там, опередил всех нас. Пойду ка и я, пока еще кто не заявился, - вздыхая и сетуя, барон Болтон вышел из рядов и чуть ли не кряхтя, опустился на колени перед новоиспеченным графом.
- Я, барон Болтон, готов служить вам, как служил вашему отцу.
Даже эта небольшая речь далась барону с трудом, а все проклятущая отдышка, забери ее Тевтат.
Орберт ждал продолжения речи барона, но видя как тот покраснел, не стал ждать окончания.  Хороший воин не обязательно должен быть красноречив, с него довольно умения владеть оружием и вести за собой людей, да следить за порядком в вверенных ему владениях.
- Займите свое место, барон, обратился Доминик к Болтону, решив, что позднее обязательно поговорит с ним и узнает, кто является его преемником.  Взрослых сыновей с ним не было, но наличие жены говорило о том, что наследник мог быть.
Что скрывать, баронесса Болтон была хороша и как знать, может нездоровье самого барона вызвано бессонными ночами, которые он посвящал стараниям на продолжение рода.
Барон Авелве с пренебрежением смотрел на Болтона, дожидаясь пока тот не освободит место перед возвышением. Наконец подошла и его очередь.
Авелве не торопясь, преисполненный достоинства, преклонил колени перед своим сюзереном. Речь его была проста и благородна. В ней не было той мальчишеской порывистости, как у Флахерти и уж вовсе не напоминала бессвязную речь Болтона, изрядно приправленную винными парами.
Доминик с почтением слушал речь барона Авелве, попутно запоминая его жесты и манеру держаться. Стараясь  не нарушить торжественности, исполнил свою часть церемониала, а когда все формальности остались позади, пригласил всех за стол.
Давно в Каверии не было на столе такого изобилия яств и напитков. Доминик, посоветовавшись с сестрой, не скупился на жареных на вертеле поросят, рыбу, которую запекли в тесте, не говоря уже дичи и о пирогах с различными начинками.
Делия сидела по левую руку Доминика, а по правую руку он посадил барона Авелве. Рядом с Делией место досталось Флахерти, и тот ей что-то увлеченно рассказывал. Под пыльным дорожным плащом оказался вполне приличный случаю наряд, да и манеры Конора были достойны. Когда принесли чашу для омовения рук, то тот не порывался отпить из нее, как и не размахивал руками, норовя попасть в соседа.
- До этого я только слышал об этом замке. И получив приглашение, как всегда поехал в Линдхт, но увидев там обгоревшие руины, понял свою ошибку и поспешил сюда. Я, как и ваш брат, лишь недавно получил титул после смерти отца. Всю зиму он болел, не переставая кашлять, а весной горлом пошла кровь и он скончался. Ой, простите, миледи, за излишние подробности. Поверьте, я не хотел.
Смутившись, Конор отпил вина и потянулся к ближайшему блюду отрезать себе кусок мяса.
Доминик почти не притрагивался к еде, и кубок его был почти полон. Он с увлечением слушал Авелве. Поистине было жаль, что у него не было таких бесед с отцом. Барон Авелве вспоминал и старого графа и его старших сыновей, рассказывал о совместных походах с отцом Доминика  во времена их юности, с теплом говорил и о первой жене покойного графа и о матери Доминика.
Чинную трапезу сменили заздравные тосты в честь короля, в честь герцога Глостер, в честь графа Орберта и в честь его сестры. Атмосфера за столом стала непринужденной и вскоре в зал явились музыканты. Началось время танцев.
Первый танец традиционно был исполнен соло хозяином и хозяйкой дома, а потом уже присоединились и остальные желающие. Из дам были: Делия, баронесса Болтон, незамужняя сестра Авелве, которая по большей части наблюдала за молодежью, и племянница барона, которую, как узнал позднее Доминик, взяли воспитанницей в семью и прочили в жены одному из близнецов.
Второй танец Доминик танцевал с баронессой Болтон, которая жеманно строила ему глазки, улыбалась и намекала, что не прочь узнать своего сюзерена поближе. Доминик не был юнцом, чтобы питать иллюзии насчет того что именовалось «поближе». Зачем отказываться от той, что сама чуть не лезет из платья? Но и поспешно давать надежду Доминик не стал. Под юбками у женщин все одинаково, а вот портить отношение с бароном он бы не хотел. Но с другой стороны, обет целомудрия он богам тоже не давал.

Храп супруга, конечно достойный предлог для бессонницы и ночных прогулок, тем более, что сейчас вечера еще довольно теплые. Доминик пожал тонкие пальчики баронессы в ответ и словно невзначай прижался бедром к ее бедру.
- Если ваш дядюшка носит герцогский титул, то я бы попросил представить меня ему… , - многозначительно намекнул граф Орберт, что для своей сестры он видит иные перспективы, чем стать женой вдовца без титула.
Доминик действительно желал от брака своей сестры много. Как наследница графства, она могла претендовать на хорошую партию, и этот шанс упускать было нельзя. И самому Доминику, державшемуся до сего момента в тени, надо было обзаводиться связями и союзами, выгодными ему.
Окончившийся танец вынудил вернуться всех на свои места, а Доминик все больше и больше думал о бирюзовых глазах баронессы, ее белой коже и о губах красных, как поспевающая вишня.
- Вам нравятся наши собаки? – спросил Доминик Вильгельмину, подводя ее к столу, - одна из сучек недавно ощенилась и я могу предложить вам выбрать одного из ее щенков.
- Хотите? – понизив голос, спросил Доминик, пожимая на прощание пальчики баронессы прежде чем она займет свое место подле супруга.
Настал черед перемены блюд и двое слуг внесли в зал огромный пирог, украшенный сеткой и причудливыми завитушками из теста.
Доминик загадочно улыбаясь, ждал, когда его со всей торжественностью поставят перед ними с Делией, а после чего встал и, подав нож сестре, предложил его разрезать.
Об подобных пирогах он слышал, будучи в столице, но ни разу еще не видел. Повар, которому он рассказал об этой затее, долго чесал затылок, а потом так и эдак экспериментировал на кухне в строжайшем секрете от леди Дели и под хохот и шуточки остальных работников кухни.

Живые птицы, вылетевшие из пирога, вызвали восторг среди гостей, а Доминик с довольной улыбкой посмотрел на сестру, которая собственноручно резала этот необыкновенный пирог. Поистине, это запомнится надолго. Об этом будут говорить не один месяц, а может и не один год. И каждый раз, вспоминая эту диковинку, будут вспоминать и имя Орбертов.
Конор Флахерти и вовсе был восхищен настолько, что готов был провозгласить черноволосую красавицу богиней, словно она сама сотворила это чудо. Барон Флахерти, еще недавно ревниво поглядывающий в сторону братьев Авелве, теперь, услышав от старого барона, что его старший сын сговорен, а второй сын не пара сестре графа Орберта, расцвел, что куст шиповника. Чем тогда он не жених для леди Орберт? Тем, что всего лишь барон? Так не каждому же родиться герцогом или графом. Обычно в каждой семье полным полно родственников, а вернее родственниц, для которых выгодные женихи расписаны еще с пеленок, так что можно не сомневаться, что если и есть где холостой граф или герцог, то к нему уже стоит в очереди целая вереница девиц на выданье, за которых хлопочут маменьки или тетушки. Особенно незамужние тетушки, которым самим не суждено было стать чьей-то женой и матерью. Обычно эти особы видели свое предназначение в том, чтобы устраивать счастье своих племянниц  порой даже против их воли.
Барон Флахерти уже предвкушал завтрашний день, когда он поговорит с графом насчет его сестры.  Пусть он сам недавно получил этот титул и хозяйственные дела баронства немного в плачевном состоянии, так это поправимо. Особенно с приданым леди Орберт. Вон какие затеи на пиру устраивают и наряды у обоих такие, что, наверное, и в столице не стыдно показаться. Но пуще всего Конор представлял, как он коснётся руки леди Орберт не только в танце, и она позволит называть ее по имени.  В своих дерзких фантазиях Конор дошел уже до поцелуя не только кончиков пальцев или подола платья леди Орберт, но он представлял как, заключив Делию в объятья, коснется ее губ. Нет, с такими мыслями ему точно не уснуть сегодня ночью. Опрокинув залпом кубок с медом, и вытерев губы кулаком, Конор решил, что если совсем невмоготу будет уснуть, то придется поспрашивать кто из служанок в замке посговорчив.
Предаваясь мечтам о недоступных прелестях леди Орберт и более доступных прелестях простолюдинок, барон не сразу и понял, почему за столом поднялась такая суматоха.
Барон Болтон, еще недавно аплодирующий полету воробьев теперь упал со скамьи навзничь. Лицо его было красным, что вечерний закат, из-под головы медленно растекалась пятно крови, а сам он жадно хватая воздух губами, не мог связать и двух слов, а только мычал что-то непонятное, пытался что-то показать рукой и не мог.
Сам Доминик видел, как барон Болтон внезапно упал, но был лишь раздосадован тем, что этот достойный (судя по его прошлым заслугам)  воин неумерен в питье. Но даже если его вассал не умеет сохранить трезвость, то все равно вправе рассчитывать на то, что его не оставят встречать рассвет под столом.
Понадобилось четверо слуг, чтобы поднять барона и отнести его в комнату, которая была предназначена для него с женой.
- Я сожалею, миледи, - Доминик подошел к Вильгельмине, чтобы немного приободрить ее, - вам придется провести всю ночь у постели мужа. Боюсь, что кроме повитухи никого из знающих в лечении поблизости нет. Я пошлю людей чтобы они нашли друида, но сами понимаете, что он мог уйти далеко в лес.
Граф не зная почему сожалел, что голубоглазой баронессе теперь не до выбора щенков.