Вдовая леди, принявшая в своем доме молодых Орбертов, так распереживалась о их гардеробе, что перестала (ну ладно, почти перестала) постоянно есть сладости, поставляемые с кухни, и даже спала с лица. Достойная женщина, помнившая себя молодой, никак не могла понять, почему Делия, которую боги не обидели личиком и фигурой, не бежит сломя голову по лавкам, не осаждает портних и башмачников. Неправильно это! О чем думать молодой, незамужней и даже несговорённой девице, если не о нарядах и женихах? О чем вообще может думать леди Орберт, если не о счастье попасть ко двору, своими глазами увидеть всю знать и быть представленной королеве (если повезет)?
Делия видела и понимала недоумение тетки, и понимала, что не стоит ее разочаровывать, а стоит взять себя в руки и заказать хотя бы пару платьев к тому единственно достойному наряду, который у нее был благодаря щедрости брата. Да и об Доминике следовало позаботиться. Но она все оттягивала и оттягивала, пока тетка не объявила, что сама сопроводит ее и брата, потому что знает «где и что». И почем.

Тетушка действительно знала «где и что», так что после того, как они оставили небольшое состояние в лавке торговца тканями, Делия была близка к отчаянию. Или убийству.
Доминик улыбнулся лучезарно, вспомнил вдруг, что собирался заскочить к серебряных дел мастеру и исчез, взяв с собой одного охранника, подмигнув в ответ на мрачный взгляд сестры. Дескать, развлекайтесь, дамы.
Ну конечно, развлекайтесь… 
В доме у портнихи было маленькое столпотворение, а еще было душно и не слишком светло. Зато на деревянном столе лежали дощечки с пришпиленными к ним образцами тканей, и тетка, восхищенно ахнув, кинулась к ним, оставив Делию развлекать себя как угодно.
- Я должна себе это заказать, - раздался метательный голос тетки, а потом стих.
Почтенная Венетия оказалась потеряна для этого мира.

Делия исподволь, чтобы не выглядеть невоспитанной, разглядывала входящих, вслушиваясь в разговоры. Кто-то уходил, забрав у помощницы свой заказ, кто-то готовился терпеливо ждать. Ждала и Делия – а какой у нее был выбор?
– Доброго дня, миледи,  - ответила она приветствием на приветствие, поклоном на поклон. Распущенные волосы упали на темно-синее сукно плаща, мягко блеснул зеленый агат в пряжке - украшение из шкатулки матери.
Удивительная вещь - человеческая память. Делия уже привыкала к тому, что это ее шкатулка, а лицо леди Орберт с каждым днем все больше расплывалось перед ее внутренним взором.
– Да, вам сказали верно, но, похоже, мы все здесь надолго.

Делия еще не обладала тем жизненным опытом, который помогает узнать короля в простой одежде на ярмарке, но все же, не сомневаясь, назвала молодую женщину «миледи» и только потом поняла, что дело было в том, как незнакомка держалась.  Взгляд и голос – это то, что  дается от рождения, вместе с благородной кровью.
Или не дается вообще – и такое случается.

Почтенная Венетия рассматривала, и, кажется, едва не обнюхивала картинки с изображением нарядов, вероятно, ей на голову сейчас мог упасть камень – она бы не заметила, так что Делия не удержалась от маленькой шпильки, не слишком подобающей для юной благовоспитанной леди, которой ей следовало быть.
- Дело в том, - пояснила она с очень серьезным лицом. – Что совсем недавно в вон ту дверь вошла дама весьма впечатляющих размеров. Полагаю, только чтобы снять мерки уйдет не меньше половины дня.
Служанка, держащая отрезы, замотанные в грубую холстину, хихикнула, но тут же смутилась и потупила взгляд. Но дама действительна была размером с хороший шкаф, а уж голос…
- Проклятые булавки, они острые, - возмущенно громыхнуло из-за двери. – У вас что, нет других?
Делия пожала плечами, дескать, видите, все как я вам и говорила.

Отредактировано Делия Орберт (2018-11-22 10:58:54)