Утренний лес был хорош для прогулки: здесь недавно прошла гроза, и рассыпанные по полянам цветы сверкали гирляндами крупных капель, наполняя воздух приятным ароматом, смешивающимся с запахом прошедшего дождя. Сквозь мелкие, едва появившиеся листочки, сверкало солнце, природа расслабляла и умиротворяла, и того азартного предвкушения охоты, которое обычно захватывало короля, Эсмонд пока не чувствовал.
Псы давно скрылись в чаще, но лая всё еще не было слышно. Его Величество неспешно ехал по весеннему лесу на любимой белой лошади – Звезде, отстав от других охотников. В этот раз королевскую охоту почтила своим присутствием Рената Камбрийская, его мать, и Эсмонд придерживал поводья, заставляя Звезду мягко ступать возле коня королевы. Другие участники охоты тактично трусили на отдалении, негромко переговариваясь между собой и ожидая сигнала от загонщиков.
- Я рад, что ты поехала с нами, мама. - Его Величество беззаботно улыбался. – Уверен, день сегодня будет удачный.
Старший Уоллинфорд отодвинул дубовую ветку, протянутую, словно чья-то рука, поперек тропинки, и, когда та распрямилась, их с матушкой обдало фонтанчиком мелких брызг.

Отредактировано Esmond II Wallingford (2014-05-23 20:44:23)

Совместные прогулки вдвоём с матерью всегда были наполнены покоем. Сколько себя помнил Эсмонд - они бывали интересны и скучны, длительны и быстротечны, запоминающиеся и не очень, но всегда - спокойные и словно пропитанные лучами солнца, теплого и ласкового. Полная противоположность времяпрепровождения с отцом, от одного воспоминания о котором спина сама становилась ещё прямее, пальцы - крепче, взгляд - внимательнее, во всей фигуре - готовность мгновенно реагировать на ситуацию. Только уголки губ не могли обмануть отца - в них пряталась совершенно мальчишеская радость, перерастающая при первой же сложной задаче в восторг.
- Ты давно уже мой талисман.
Это была правда. Мать была другой, но Эсмонд очень ценил эти редкие часы золотистого тепла. Возможно, будь они не часами, а днями, он думал бы иначе, но мать была мудра и не докучала сыну своей опёкой. Его Величество засмеялся и стряхнул с себя последствия "нападения" дубовой ветки. Блестящие капельки, застрявшие в его волосах, ярко вспыхнули на солнце, когда они выехали на открытое место между двух ясеней. Невысокие кустики травы вокруг деревьев были аккуратно обглоданы, между ними петляло несколько цепочек следов, выдающих таинственных едоков с головой. Маленькой такой, рогатой, на которую еще рано охотиться.
- Они загоняют оленя. Точнее, думают, что загоняют оленя, но выйти из зарослей может чей угодно тёзка. Кстати, как поживает дядюшка? Как его семейство, как Филипп? Он, помнится, тоже любил охоту...
Впереди чуть слева послышался первый далекий звук рога.

Вести из Клайда приходили редко и звучали туманно. Вот и теперь - какие бури имел в виду гонец? Что это, красивое словцо или способ сообщить о неприятностях, не вызывая лишнего беспокойства у непричастных людей?
- Ты скучаешь за ним? - Его Величество чуть наклонил голову, глядя в лицо вдовствующей королевы. - Я тоже иногда скучаю за братом. Даже не знаю, как он сейчас выглядит, раньше был ниже меня на целую голову, но ведь мы были детьми...
Звук рога заставил короля замолчать и сжать поводья. Оборвать беседу на полуслове и оставить мать было бы крайне невежливо с его стороны, но провести всю охоту в неспешной прогулке, когда где-то там происходит самое интересное - просто невыносимо. К счастью, Её Величество нашла мудрый выход из положения.
- Матушка, ты так говоришь, словно я впервые сел в седло. Право же, это лишне, я не падал с лошади даже будучи очень юн и очень нетрезв, - рассмеялся Эсмонд, посылая Звезду рысью вперёд.
Он никак не отреагировал на её жест - крест для него был лишь охранным символом одного из богов, не большим суеверием, чем перевернутое вверх широкой частью помело. Королева хотела оградить сына от опасности - и делала это так, как велела ей вера. Сын относился к этому намерению с почтением, но следовал ему не всегда.
Через некоторое время он вернулся - разгоряченный, довольный, с сияющими глазами. Сегодняшней добычей стало семейство кабанов с пятью поросятами - дичь более опасная, чем одиночный вепрь или олень. Их, бросившихся врассыпную, ловили по всему лесу, и Эсмонду посчастливилось выехать одному прямо на секача. Матери, так переживавшей за его безопасность, знать все подробности их встречи было вовсе не обязательно.
- В каминной зале появится новое украшение над полкой, матушка, - широко улыбающийся Эсмонд выровнял шаг лошади и поравнялся с Её Величеством, - а на ужин подадут запеченных поросят. Филипп любил поросят, а в лесу их ещё много. Может, настало время пригласить к нам правящую семью Клайда? Как считаешь?

Праздник воссоединения земель символизировал единство государства и единство власти правящего дома. Приготовления к нему с каждым годом занимали всё больше времени, изобретались новые развлечения для подданных, такие, что Его Величество порой жалел, что не является своим собственным вассалом. В этот раз тоже намечалось нечто особенное.
- На этот раз я обижусь, если он не приедет. Сейчас в Клайде не происходит ничего серьёзного, что требовало бы личного присутствия дядюшки и могло оправдать отказ.
Он бросил быстрый взгляд на мать. Последние документы по Клайду уже неделю благополучно пылились в верхнем ящике королевского стола, но ведь, будь там что-то действительно важное, ему бы сообщили и так.
- Я отправлю гонца после пира по случаю удачной охоты, - Эсмонд на мгновение представил себе это приглашение, написанное после пира. - А лучше завтра. Да, определённо завтра.
Он легонько сжал руки матери, успокаивая её. Не хотелось думать, что отговорки королевской семьи Клайда как-то связаны с Филиппом.
Тем временем, на поляне показались другие охотники и слуги, несущие дичь.