Род Карлайл в своем нынешнем виде существует немногим более двухсот лет. До его появления здесь правили герцоги Ленноксы, и замок Карлайл был их родовым гнездом. Ленноксы были родичами королевской династии и были уважаемы во всей Камбрии. Этот могущественный род долгие годы удерживал укрепления вала Антонина, сдерживая беспокойные племена пиктов, скоттов и прочих варваров, обитающих на севере. В период, когда в Карлайле восседал герцог Эйла, род Леннокс увял - удерживать вал Антонина становилось все сложнее, а его собственные вассалы поглядывали в сторону столицы - не отберут ли у ослабевшей семьи столь ответственный феод. Главным врагом на Севере в то время был Инг, вождь скоттов. Этот человек был собирательным образом варвара того времени - безжалостный, хитрый и харизматичный. Одной из важнейших крепостей на валу Антонина во все времена была крепость "Чаячьи Кости", ранее, впрочем, именовавшая Большим Августином. Инг со своими скоттами сумел захватить крепость, где в это время находились Эйла с сыновьями. Инг, заполучивший столь ценных пленников, понимал, что может получить богатейший выкуп, однако предпочел закрыться вместе с ними в крепости, после чего убил всех живущих мужчин рода Леннокс. В живых осталась только несовершеннолетняя дочь Эйлы, жившая в Карлайле.
Инг же не стал задерживаться в Большом Августине и двинулся быстрым маршем к Карлайлу - подобную наглость из всех вождей на севере позволяли себе лишь единицы. Замок был взят врасплох - весть о том, что Большой Августин пал, сюда еще не дошла, и гарнизон не был готов к решительному штурму. В этот раз Инг не устраивал расправы - юная Алия была посажена под замок, а сам вождь скоттов принялся ждать. Спешно собранные отряды с других участков вала, прибыв в Августин, увидели, что ворота, ведущие вглубь страны, сожжены, а перед ними рассыпаны человеческие кости. Кости принадлежали Эйле и его сыновьям - с тех пор Большой Августин называют не иначе как Чаячьи Кости - гербом Ленноксов были три белые чайки на синем щите. Показательно, что самих Ленноксов, убитых в этой крепости, также было трое.
Когда королевская армия подошла к Карлайлу, чтобы свершить возмездие, Инг попросил переговоров. В то время королем был не самый решительный и воинственный монарх, потому на предложение было отвечено согласием.
Вождь скоттов предложил королю наглый и безумный план - он, Инг, берет в жены Алию из Ленноксов и становится герцогом. Взамен он и его люди дают клятву держать вал Антонина от прочих племен и не пускать их в Камбрию. Его доводы были убеждающи - род Ленноксов прервался, его вассалы уже и не смотрели в сторону Карлайла, занимаясь грызней между собой. За титул и земли Ленноксов Инг также предложил навести в провинции порядок и поддерживать его именем камбрийской короны. Скотты прекрасно знали земли за валом - они могли не просто отсиживаться за стенами в ожидании нападения, а бить в ответ.
"Ты можешь штурмовать эти стены, потерять половину своей армии и посадить на это кресло еще одного слабака. А можешь принять мое предложение и получить мощного союзника. Выбирай, король."
Для короля перспектива получить в союзники одного из сильнейших вождей севера показалась соблазнительной, однако его не напрасно беспокоило то, что Инг и его люди оставались варварами, кто знает, что они предпримут позже? Тогда Инг принял веру камбрийцев (обряды скоттов несколько отличались от них), взял себе имя Экгберт Карлайл (по названию родового замка Ленноксов), а Алия стала его супругой. Гербом Карлайлов, словно внасмешку над Ленноксами, стал черный ворон с окровавленным клювом на темно-сером фоне. Здесь черный ворон - это Инг, кровь на его клюве символизирует кровь Ленноксов, и серый фон - дым от их горящих костей (останки Ленноксов были со всем уважением сожжены в Чаячьих Костях).
С тех пор род Карлайл стали стражами северной границы Камбрии, а также самым молодым родом герцогов в королевстве. Прочие знатные дома до сих пор недолюбливают Карлайлов, считая их варварами. Впрочем, не без основания. Себя они часто называют Инглингами - потомками Инга - он стал для них чем-то вроде ориентира.
В последующие годы герцоги Карлайл все больше входили в цивилизацию, они восприняли принципы рыцарства, переняли множество военных доктрин, не оставив их, разумеется, без собственных нюансов, дети Карлайлов отправлялись на воспитание по всей Камбрии, а сами герцоги, помимо постоянных войн за пределами вала, прославились покровительственным отношением к жрецам всех богов, не препятствовали развитию искусства, а также по мере возможностей развивали торговые связи с другими регионами.

Город Карлайл вместе с одноименным замком находится на севере "нашей" Камбрии, и потому был избран за родовое имя и название замка.

- Запомни, Виллем, мы не только Карлайлы, герцоги Леннокса. Мы Инглинги - потомки величайшего из вождей, могучего воина Инга. Не забывай об этом.
Ребенок оглядывал мир не слишком осмысленным взглядом серых глах и по мере своих возможностей внимал словам отца.
- Тебе предстоит стать его достойным наследником...

- Отец, но я хочу вернуться, я люблю ее!
Мощная пощечина эхом прокатилась по тяжелым каменным сводам Карлайла.
- Когда ты станешь герцогом после того как я отправлюсь к праотцам, ты поймешь одну важную вещь, - юный Виллем в шоке держал себя за покрасневшую щеку, не в силах поднять взгляд на отца, - Ты сможешь любить кого захочешь, сможешь завести себе три жены, никто тебе не возразит. Но только в одном случае - если ты будешь достоин своей герцогской цепи и если тебя будут уважать и бояться. Я не позволил тебе быть с этой девчонкой Стейси, и ты слушаешься меня, потому что боишься и уважаешь. А теперь отправляйся в Чаячьи Кости и стань наконец мужчиной - то, что ты кому-то совал, не значит ничего.
В Чаячьих Костях юный Виллем присоединился к одному из отрядов, отправляющихся на ту сторону. Для Виллема было откровенно неприятно подчиняться капитану его отца - отмеченный шрамами немолодой уже мужчина не проявлял никаких признаков особого отношения к сыну своего лорда. Когда же началась операция...
Виллем был поражен до глубины души. Вместо того, чтобы выслеживать бандитов по лесам, отряд направился в одну из деревень. Жителей согнали к центральной плозади и окружили со всех сторон. Капитан объявил, что - Виллем не поверил своим ушам - убьет каждого второго жителя, если они не выдадут местоположение ближайшей шайки. Сын герцога пошел было к своему капитану, но был остановлен одним из солдат. Увидев, что жители не торопятся выдавать своих, капитан схватил из толпы какую-то девчонку и одним движением перерезал ей горло. Несколько селян рухнули на колени, протягивая руки к умирающей девочке, а капитан только задал вопрос еще раз.
До лагеря бандитов было несколько часов пути, но командир принял решение остановится на ночевку. Виллем решил выяснить все и сразу.
"Думаешь, справился бы лучше, пацан?" - сказал тогда капитан, - "Твой отец никогда не доверит тебе отряд, а знаешь почему?" - он ткнул пальцем в лоб молодого рыцаря, - "Потому что вот тут у тебя мешанина из рыцарского дерьма и бабских глупостей. Если ты не способен на жесткие решения, я сомневаюсь, что ты сможешь стать нашим герцогом. Эта подстилка Стейси сделала из тебя бабу!"
В этот момент Виллем ударил его, но капитан оказался сильнее. Он безо всякого пиитета побил наследника своего лорда, после чего пошел спать. Больше за время похода возражений от Виллема не поступало.

За последующие годы герцог Карлайл стал частым гостем Вильфельма Барнарда, ведь его женой была Эйлис Стейси - давняя любовь Виллема. Разумеется, от любви остался лишь едва заметный след за такой срок, скорее просто симпатия, однако для Виллема было и еще кое-что. Граф Барнард был одним из тех его вассалов, кто меньше всех радовался новому герцогу. Виллем заявлялся в его замок, словно хозяин - и тот не мог ему возразить, ведь клятва была принесена. Унижение Барнарда доставляло ему удовольствие.
Когда герцог среди ночи заявился в покои графини, это был, разумеется, уже не тощий подросток с потными ладонями. Это был человек, ведущий себя так, словно этот замок - его, а на кровати лежит его собственная жена. Разумеется, спустя какое-то время граф узнал об этом, но предпринять ничего не мог. Как-то наказывать жену он не хотел, вызвать своего герцога на поединок также не мог. В какой-то момент Вильфельм смирился, что у его жены есть любовник, однако когда Эйлис забеременела, он уже не смог терпеть. Ему казалось, будто она нарочно не хотела рожать ему наследника, зато теперь носит в животе бастарда "этого мясника".
Через какое-то время Вильфельм скончался - на охоте у него лопнула подпруга, и он неудачно упал. Выяснять, было ли это случайностью, никто особо не хотел.