Суматошный день подходил к концу. Последний день перед празднованиями. В последние несколько дней фрейлины то и дело выполняли всевозможные поручения королевы. Ее Величество помимо государственных дел лично контролировала подготовку к празднованию присоединения Клайда. И вот, наконец-то, все приготовления были завершены. Завтрашний день открывал череду торжеств и по программе своей обещал быть весьма насыщенным.  Вся королевская семья соберется вместе и на городской площади при раздаче подарков и угощений, и на пиру. Что означало, что присутствие на мероприятии и свит королевских особ. Лично для Элейн сие давало возможность пообщаться с принцессой Маргарет, с которой они с детства были подругами.
Юная герцогиня окинула взглядом фрейлин - соседок по комнате.  Ни с кем из девушек теплых дружеских, доверительных отношений у Данолли не сложилось. По правде говоря, сама фрейлина таким положением дел не особенно тяготилась. А потому единственным другом в замке для нее оставалась дочь королевы Ренаты.
Но все будет лишь завтра, а пока девушка мечтала поскорее улечься в постель и поскорее уснуть, дабы хорошенько отдохнуть за ночь и выглядеть утром бодрой и свежей. Исполнение ее желания сейчас во многом зависело от расторопности младших фрейлин, подававшим им горячую воду для умывания.
- Ваша вода, миледи.
Герцогиня Бринмор улыбнулась подоспевшей к ней девушке с кувшином воды. Вот уж у кого значительно прибавилось хлопот в связи с предстоящими торжествами, так это у младшего штата. Что ж им не позавидуешь… Элейн припомнила имя фрейлины, обслуживающей ее. Анджули… одна из самых проворных и расторопных.

- Да, - Элейн кивнула, давая понять, что прекрасно видит девушку с кувшином горячей воды, предназначенным для ее умывания.
Герцогиня бросила беглый взгляд на образовавшуюся у тазиков очередь и вздохнула. Ее мечта быть первой теперь уже оказалась не осуществимой, да к тому же виной оказалась собственная нерасторопность и задумчивость. Но отчаиваться Элейн не собиралась: спать не так уж и хотелось, а умыться она все равно сумеет, и очередь двигалась достаточно быстро.
- Идемте, - Данолли обратилась к стоящей подле нее младшей фрейлине. – Мне больше нравится умываться последней, не люблю, когда дышат в затылок, да и торопиться не нужно. Вода немного остынет, горячая хороша лишь в холодной время года, а летом, особенно в жаркие дни, куда приятнее ополаскиваться прохладной.
Юная герцогиня, разумеется, не оправдывалась и уж тем более не извинялась, но отчего-то ей захотелось ободрить Анджули, которая явно расстроилась их положением в очереди к умывальнику. В комнате слышалось веселое щебетание фрейлин, говорили все одновременно и негромко, так что понять о чем речь могла только собеседница.
- Все ждут празднеств, особенно пира, - Элейн, придерживаясь не гласных правил, обращалась к младшей фрейлине негромко. – В столицу съехалось столько гостей, столько новых лиц, потенциальных невест…  Вы так сосредоточены, милая! У Вас что-нибудь случилось? – тон герцогини стал покровительственным, будто бы она и вправду могла решить чьи-то проблемы.

- говорят холодная вода с молитвой богам сохраняет красоту и молодость
- О да, - кивнула герцогиня.
Она посмотрела на соседок по комнате - очаровательных молоденьких девушек - и вдруг представила их лица, изрезанные морщинами, глубокими и не очень, помутневшие от возраста зрачки, в которых не было и намека на былой озорной блеск. А фигуры… Фигуры не только потеряли свою стройность,  поникла голова, сгорбились плечи, а походка: легкие, летящие шаги сменила тяжелая, шаркающая поступь. Элейн едва сдержалась, чтобы не прыснуть со смеха от нарисованной ее живым воображением картины. Сдержалась, поскольку объяснить собственный смех  присутствующим вразумительно вряд ли бы получилось. Впрочем,  во всеобщем гвалте на ее хохот и внимания никто не обратил бы.
На вопрос Данолли младшая фрейлина ответила несколько  уклончиво, но сомневаться в правдивости ее слов не приходилось. Герцогиня Бринмор, разумеется, понимала во сколько раз увеличились объемы работ, возложенных на младший штат, притом скорость выполнения обязанностей должна была не только не падать, а, напротив, возрасти, ведь в сутках по-прежнему оставалось только двадцать четыре часа. А потому девушки крутились будто белки в колесе.
- Да, милая, работы у вас заметно прибавилось, - Элейн совершенно искренне посочувствовала Анджули. – Ничего тут не поделаешь, приходится молить бога дать нам достаточно сил вынести суматоху дней, приходящихся на празднества. Но ведь все заботы и хлопоты того стоят: праздничные мероприятия такого масштаба не каждый день случаются. Хотя, слава Богу, что не каждый день, в противном случае наших сил надолго бы не хватило.

Элейн отметила улыбку, проскользнувшую по губам Анджули. Ей показалось, что девушка далеко не во всем согласна с ее словами. Возможно, причиной всему являлась просто зависть. Королевские фрейлины знали, что многие из придворных дам, младших фрейлин даже не задумываясь при первой же возможности заняли их место. Отчего-то посторонним, особенно не сведущим в придворной жизни, жизнь приближенных к королевским особам виделась беззаботной, праздной. На деле все оказывалось иначе. Разумеется, девушки не носились целыми днями по коридорам замка с кувшинами и прочими вещами, нежели их младший штат. Но им приходилось все время сопровождать королеву, постоянно следить за своими манерами, речью. Как же это утомляло временами, как хотелось уединения, когда можно просто быть собой, не соблюдать никаких правил… 
- Да, праздник принесет для нас множество впечатлений. Новые лица, новые знакомства, пиры, развлечения, - охотно согласилась герцогиня. – Думаю, вы более свободны в своих действиях, нежели мы.  Вы ведь даже в город по поручениям выходите, верно? Я слышала такое высказывание: чем дальше от сильных мира сего, тем спокойнее. Отчасти она справедливо.
Элейн Данолли отметила, что фрейлины нынче вечером растянули процедуру умывания, словно вовсе не собирались укладываться спать, отчего очередь продвигалась медленней ожидаемого. Девушке в голову даже на мгновение пришла мысль поторопить соседок, но она вовремя себя одернула: подобное поведение сочли бы непозволительным, а ее саму высокомерной и склочной.
- Сдается, вы наших гостей видите куда чаще и в более непринужденной обстановке, - герцогиня Бринмор озорно улыбнулась. – И наверняка замечаете за ними много чего интересного.

- Говорят, чужая душа – потемки, - ответила леди Элейн. – Также можно охарактеризовать и чужую службу. Частенько что-то, что делается кем-то другим, кажется нам простым и легким. А на деле все получается иначе. Но в этом и проявляется мастерство, великолепное знание своего дела и ответственность: делать трудную работу, так, чтобы она казалась попросту детской забавой.
Откровенно говоря, герцогиня Бринмор не шибко-то интересовалась особенностями или объемами чужой работы. Девушка предпочитала не совать свой очаровательный носик в дела, не имеющие к ней никакого отношения, ей хватало собственных хлопот и забот. Младшие фрейлины для нее да и для других фрейлин стояли немногим выше придворной прислуги. Но Элейн никогда не выказывала пренебрежения по отношению к людям, стоящим рангом ниже ее или прислуживающим ей. С ними она старалась держаться ровно, приветливо, не переходя однако грань разумного. Отмечали ли ее поведение остальные фрейлины обоих штатов? Молодая герцогиня об этом не думала, данный вопрос ее совсем не занимал, она просто следовала установленным ее самой и только для себя правилам.
- После выпитых двух кувшинов? Вы правы, - фрейлина Ее Величества тихонько усмехнулась, представив гостей замка, бродящих по многочисленным коридорам после хорошего ужина и еще более отличной выпивки.  Но улыбка быстро сползла с ее лица: подобное зрелище и впрямь удовольствия доставить не смогло бы. – Другое дело выход в город. Ведь там столько всего происходит,  Там царит сама жизнь, все бурлит, все движется… Постойте, что значит, поручения сами приходят в замок? Я слышу такое впервые.
Анджули подошла ближе, понизила голос до шепота. Элейн на миг показалось, что младшая фрейлина сегодня подошла именно к ней как раз таки из-за странного поручения, полученного из города.

В городе, не находясь в составе свиты королевы при проведении торжеств, леди Данолли довелось бывать несколько раз. Разумеется, недолго и не в полном одиночестве. Навсегда запомнились впечатления от первой прогулки. Элейн собиралась прикупить что-нибудь новенькое для рукоделия: ленты, нитки или даже ткани. На рыночной площади, как и положено, было многолюдно, каждый спешил по своим делам. Казалось, различие с праздничными ярмарками было несущественное. Но все же юная герцогиня ощущала себя весьма неуютно вдали от королевского замка с его привычными с детства устоями, порядками, этикетом. Девушка тщетно старалась полностью насладиться свалившейся на нее свободой, она не только купила изумительные ленты, но даже придумала как им достойное применение.  И все-таки леди Элейн стремилась поскорее вернуться домой, в замок. Позже она даже завидовала фрейлинам, покидающим пределы королевского замка, но повторить подобный выход долго не решалась.
- Разумеется, горожанам нужна помощь, - согласилась герцогиня Бринмор. – И потому они ищут ее здесь.
«А где же им еще искать помощи, как не в королевском замке? Где им еще помогут, когда все прочие возможности исчерпаны?»
- Молодая графиня говорите? – чуть громче желаемого удивленного произнесла леди Данолли и тут же обеспокоенно оглянулась. Но ее возглас потонул в веселом щебетании присутствующих в покоях девушек. – А что же ей могло понадобиться, да еще и по неотложным делам? Как ее имя, я не расслышала?

- В королевском замке в Рейгеде отыщется все, что душе угодно, или почти все, - рассмеялась герцогиня, довольная собственной остротой.
Ей доводилось слышать рассказы, как некоторые, не слишком знатные представители сильного пола, дабы получить от молоденьких фрейлин из младшего штата, только прибывших ко двору, определенную благосклонность назывались весьма известными именами, приписывали себе всевозможные титулы и прочее. Разумеется, сама Элейн с подобным ни разу не столкнулась в силу своего положения при дворе и благодаря неусыпной заботе со стороны Ее Величества. Но юных девушек она жалела, ведь далеко не все оказывались настолько сообразительными, чтобы вовремя распознать обман.
- Графини разные бывают, охрана вполне могла ждать ее у входа замок, потому и сложилось впечатление, что она одна явилась, - задумчиво произнесла леди Данолли. Ей поведение просительницы показалось не столько уж странным, хотя несколько и необычным.
Следующая фраза собеседницы вызвала у Элейн волну гнева. Как ее могли заподозрить в ожидании вестей от какого-то постороннего да еще и издалека? Ее никто никогда не мог упрекнуть в связях или действиях неподобающего характера. Герцогиня Бринмор оглянулась: ей показалось будто все девушки заинтересовались вопросом Анджули и теперь ждали ответа Элейн. На самом деле все обстояло иначе. Вопрос младшей фрейлины как и прежде потонул в звонком щебетании совершавших вечернее омовение фрейлин и расслышан был только той, которой и предназначался.
- Мне не от кого ждать вестей, ведь все мои знакомые находятся здесь, в замке, и я в любой момент могу с ними переговорить, - слова звучали несколько резковато: герцогиня не смогла до конца усмирить свой гнев. – И никакого особого дела до графини мне нет.

Доброе сердце… Элейн и сама корила себя за слишком резкий тон, позволенный себе по отношению к Анджули. Она должна была сдержаться, но в первый момент слова девушки звучали изобличающее. Уже произнеся ответную фразу, леди Данолли поняла, что истолковала все слишком уж мрачно. Ей стало любопытно, почему же тогда младшая фрейлина не может проявить любопытство на причину ее заинтересованности неизвестной графиней.
В очереди веселый щебет сменился более громкими возгласами. Две фрейлины не смогли определить очередность к тазикам, никто не хотел  пропускать другую.
- Леди, прошу вас успокойтесь! - возмутилась герцогиня Бринмор. – Что это на вас нашло? Уверяю, воды на всех хватит, все успеют умыться.
Предстоящие торжества не только утомили всех тщательной подготовкой, но и волновали тех, кто удостоился чести присутствовать на них, особенно на пиру.
- Я не сержусь, - голос леди Элейн звучал ободряюще. – Сдается, обо мне в замке немало судачат, и, наверняка, доброе сердце – самое безобидное из эпитетов. Впрочем, я этого и знать не хочу. Но не скрою, Вы разожгли мое любопытство рассказом о графине. Хотя сейчас просителей должно быть пруд пруди: такой повод приехать в столицу и шанс попасть на аудиенцию к Его или Ее Величеству.  Но повторяю, это лишь простое любопытство!
Молодая герцогиня намеренно повторила про любопытство, дабы пресечь новые подозрения, незаслуженно компрометирующие ее.

Анджули явно не ожидала, что герцогиня может прикрикнуть на соседок по комнате. Элейн подобное удивление даже польстило. Но леди Данолли сделала вид, будто вовсе не заметила усмешки, вернее, откровенного смеха младшей фрейлины. Она решила быть выше этого. Откровенно говоря, сегодняшним вечером герцогиня Бринмор удивляла не только окружающих, но и саму себя собственным поведением. Куда подевалась ее хваленая сдержанность?
Впрочем, Элейн быстро отогнала от себя невеселые мысли и укоры совести. Ничего предосудительного она не совершила, а характер проявлять ей не мешало бы и почаще: она давно уже не ребенок.
- Сплетни? – усмехнулась фрейлина. – Порой мне кажется, будто они и есть наш мир или, по крайней мере, его основная часть. Слухи и сплетни повсюду, они словно ползучее растение переплетаются с людьми, сопровождая их на протяжении всей жизни, неся с собой кучу проблем.
Сама Элейн к слухам прислушивалась, справедливо полагая, что в них почти всегда есть достаточная доля истины. Но слухи о себе, как и положено, терпеть не могла, правда, пресечь их была не в силах, а потому старалась не обращать внимания и откровенно смеяться над ними прилюдно. Но в душе они больно ранили ее.
- Вы считаете, незнакомые люди могут быть абсолютно безопасными? – удивилась герцогиня. – Впрочем, все зависит от конкретной ситуации. Все зависит от человека, нужно говорить с ним, смотреть ему в глаза, чтобы судить об его речах. Так сразу и не ответишь… Вы говорите о той графине?

Элейн незаметно выдохнула. Непонятный разговор начал сдвигаться с какой-то мертвой точки. Герцогиня с каждой минутой все более утверждалась в своем ощущении, что Анджули неспроста нынешним вечером подошла именно к ней, но отчего-то все медлила с изложением своей цели. Разумеется, младшая фрейлина вряд ли решится так сразу напрямую обратиться к ней с просьбой.  Но сама леди Данолли никому не отказывала в просьбах, если, конечно же, это было в ее силах. Но, честно говоря, с просьбами к герцогине обращались крайне редко.
Очередь из желающих умыться продолжила двигаться значительно быстрее, нежели до окрика Элейн. Герцогиня Бринмор догадывалась, что остальные фрейлины не упустят случая уколоть ее за сегодняшний инцидент. Но девушка не слишком озадачивалась будущими событиями: при необходимости она сумеет за себя постоять. Очередь продвигалась, а вместе с тем истекало время, предназначенное для разговоров, и следовало больше не позволять младшей фрейлине уводить разговор в сторону, не узнав прежде его сути.
- Незнакомцам трудно доверять, небезопасно, - согласно кивнула юная герцогиня. – Здесь следует быть осмотрительной, слушать себя: ведь тогда можно уловить знаки, ниспосланные нам Богом для защиты и предупреждения. Но и отказывать сразу в помощи не должно. Доброта есть благодетель. Но и доверять без оглядки первому встречному – непростительная глупость. Расскажите мне об этой графине поподробнее: кто она, откуда, что за просьба. Думаю, вдвоем мы сумеем разобраться на сколько правдивы ее слова.
Герцогиня ненадолго замолчала, а потом вдруг задала еще один вопрос, вернее, озвучила закравшееся в ее душу подозрение:
- Скажите, милая, ее просьба как-то связана со мной?

Ход беседы и впрямь изменился: Анджули перестала ходить вокруг да около, наконец-то соизволив высказать главное. Элейн в очередной раз убедилась, что если хочешь быстрее докопаться до истины, нить беседы всегда следует держать в собственных руках, даже если нельзя спрашивать напрямую, а нужно лишь аккуратно подводить собеседника к желаемому результату. Правда, необходимо четко понимать с кем и как выстраивать разговор. К своему сожалению, молодая герцогиня Бринмор еще не до конца освоила это искусство, но опускать руки не собиралась.
Леди Элейн – единственная во всей столице, кто может помочь? Подобное заявление ошеломило девушку, впрочем, виду она не подала, лишь слегка нахмурила брови. Разумеется, такое отношение льстило, но сразу становилось ясно, что проситель не то что с ней не знаком, но и при дворе ни разу не был. Здесь, в замке, все знали, что герцогиня Бринмор хоть и является завидной невестой с прекрасным приданым, но к управлению своими владениями совсем не имеет никакого отношения и вряд ли будет иметь в дальнейшем. Так кому вдруг могла понадобиться от нее помощь?
Спустя мгновение ответ на вопрос дала младшая фрейлина.
- Кейтилин Уотерфорд? – переспросила леди Данолли. – Нет, я с ней не знакома. Но Вы правы, я понимаю, о ком идет речь.
Элейн слукавила, довольно смутно понимая, кто такая Кейтилин. Она, разумеется, знала, какие графства входили в состав Бринмора. Но с их владельцами знакома не была. Не был исключением и граф Уотерфорд и уж тем более его, по всей видимости, дочь.
- И встретиться она, вероятно, предполагает на пиру? Что ж, Вы заинтересовали меня.

Отредактировано Элейн Данолли (2018-10-30 19:29:06)

- Вот как на пиру ее встреча не устраивает? – Элейн искренне удивилась. – И где же она желает встретиться наедине? Может у нее есть верный способ пройти в замок?
Герцогиня и вправду не представляла, как, не привлекая ненужного внимания, поговорить с просительницей, да еще и без свидетелей. Задача не из легких: фрейлина должна была практически постоянно находиться при королеве Ренате.
На пиру было бы встретиться удобнее. Она наверняка сможет выскользнуть из-за стола ненадолго, Ее Величество при необходимости милостиво позволяла отлучаться. Да и Анджули можно будет привлечь к организации встречи, ведь Элейн никогда прежде не видела Кейтилин.
С другой стороны, можно ли доверять словам графини? И собственно является ли она таковой? Леди Данолли абсолютно не понимала, почему с проблемами решились обратиться к ней, а не к наместнику в Бринморе, который ведал всеми делами герцогства. А потому встреча на пиру в королевском замке казалась ей наиболее безопасной.
- И все же думаю, нам лучше увидеться на пиру. Сообщите той леди мое решение, - уверенно произнесла герцогиня,  но потом, помолчав, добавила, - впрочем, до послезавтра еще много времени, и если ситуация изменится, я дам Вам знать.

Разговор подходил к концу, как, впрочем, и очередь к умыванию. Девушки обо всем договорились. Если до этого разговора Элейн находилась в предвкушении предстоящих празднеств, особенно пира, то теперь, после рассказа младшей фрейлины, радостные мысли отступили на второй план, выдвинув на первый просьбу о встрече с некой леди Кейтилин. Герцогиня Бринмор терялась в предположениях: что могло понадобиться от нее этой молодой особе? Но никакого разумного предположения сформулировать не смогла, а потому решила не мучить себя всяческими догадками и просто дождаться встречи с просительницей и выяснить все до конца. К тому же оставалась вероятность, что встреча совсем не состоится: графиня могла не явиться на пир или передумать, или…  Если им суждено переговорить - разговор непременно состоится.
- Тогда я буду ждать Вашего знака, чтобы отпроситься у Ее Величества, - подтвердила юная герцогиня. – О, кажется, наша очередь подошла. Я уж и не чаяла ее дождаться.
Элейн полагала, что более им обсудить нечего и считала, что Анджули должна быть с ней в этом солидарна.