Время и дата: 4 мая 1587
Место действия: Каверия, старый замок.
Завязка сюжета: Нельзя начать новую жизнь, не пожертвовав чем-то из старой.
Отредактировано Делия Орберт (2018-10-17 17:37:31)
Замок Каверия, 4 мая 1587 года, полдень
Страница: 1
Тема закрыта
Сообщений 1 страница 12 из 12
Поделиться12018-10-17 17:23:40
Поделиться22018-10-17 17:58:08
- Наверное, мне полагается испытывать что-то вроде тоски, да, Доминик? Все же я прожила тут почти всю жизнь.
Делия Орберт стояла у узкой бойницы окна, вглядываясь в морские дали, вечно изменчивые, вечно далекие. Рядом на скамье лежала вышивка. Говорят, нельзя оставлять неоконченные дела, отправляясь в дальний путь, но из какого-то суеверного страха девушка не решалась прикасаться к куску льна, по которому бежала зеленая ветвь.
Мать начала ее еще до своей смерти, и вот уже прах леди Нианы остыл, а имя ее все реже упоминается в окрестностях замка, а вышивка все та же, листьев на ней не прибавилось, бутон так и не расцвел. Вещь пережила свою хозяйку, и все еще хранила на себе невидимый отпечаток ее рук…
- Но знаешь, ничего подобного я не чувствую. Просто понимаю, что происходит то, что должно произойти…
Леди Делия отвернулась, отметив, что на горизонте, кажется, собираются тучи. Возможно, к вечеру будет гроза… Майские грозы мимолетны, хотя и разрушительны. Вряд ли это помешает им назавтра покинуть замок и отправиться в путь.
Служанка Розамунда, миловидная, светловолосая, с ямочками на щеках, стараясь двигаться бесшумно, собирала в короб все ценное, что было в небольшой зале. Плоские подушки, уложенные на скамьи, кубок из причудливой розовой раковины, оправленный в серебро. Эта вещица принадлежала матери до ее свадьбы. Эта, и еще несколько вышитых цветной шерстью занавесей, серебряных драгоценностей, хранящихся в шкатулке, изящных вещиц, не подходивших к суровому и мрачному старому замку, где они жили. Но их у леди Нианы отобрать не помели, а теперь вот ее дети забирали их с собой, исполняя ее давнюю мечту – отправиться ко двору.
Служанка была весела, как птичка, то и дело бросая быстрые взгляды на Доминика Орберта. Делия уже объявила девушке, что берет ее с собой. Леди нужна ловкая и способная служанка.
Розамунда упала на колени и поклялась в верности госпоже, но смотрела она при этом на Доминика Орберта.
Хотя, на него смотрели все женщины, Делия это знала. Брат был волнующе-красив.
Служанка бережно уложила в короб шкатулку для рукоделия, потянулась за вышивкой.
- Не надо, - велела она. – Оставь.
Пусть прошлое останется в прошлом. Если ее судьба сложится благоприятно, она никогда сюда не вернется.
Поделиться32018-10-18 00:14:57
- Ты права. Происходит то, что должно произойти. Здесь прошло наше детство и только, - заметил Доминик, снисходительно наблюдая за сборами сестры. К поездке в столицу готовились уже не первую неделю и сейчас упаковывали последние вещи.
- Столица и королевский двор тебе понравятся больше здешних мест. Хотя должен признаться, что более красивого места я еще не видел, чем это. Каверия это жемчужина наших земель. Здесь я провел самые счастливые дни своей прошлой жизни.
Замок Обертов был расположен на высоком морском утесе, из его окон была видна водная ширь. Доминик еще помнил, как его мать любила смотреть, как заходит солнце. В те минуты и он сам любил стоять рядом с ней, глядя как багряный солнечный диск тонет в воде. И любил бегать по утрам к берегу, чтобы посмотреть на улов, переливавшийся серебром на дне рыбацких лодок. Как давно это было. И не в этой жизни. Это все осталось в прошлом.
Доминик наклонился, чтобы взять в руки вышивку. На лоб упала смоляная прядь вьющихся волос и он убрал ее привычным жестом.
- Ты все еще хранишь ее? – с удивлением заметил он, узнав последнее рукоделие матери.
- Мир ее праху и душе. Да храни ее Белисма и Эзус. Жаль, что она ушла в иной мир, и не может нас благословить.
Доминик замолчал, ожидая пока служанка сестры закончит укладывать вещи в короб, а та, словно растягивая время, укладывала шкатулку то так, то эдак, потом стала заворачивать металлическое зеркало на длинной ручке в полоску льняного полотна, прежде чем убрать его в короб.
- Оставь нас, - приказал Доминик, игнорируя нежные взгляды Розамунды в свой адрес. Та, не осмев ослушаться, тихой тенью выскользнула из комнаты, хоть ее глаза были полны укора.
- Делия, - Доминик почти вплотную подошел к сестре и положил ей руки на плечи, - друид не придет. Говорят, что он ушел до середины месяца, а мы не можем ждать. Видит Эзус, я готов был заплатить почти последние наши деньги за обряд, но боги решили иначе. Мы сами принесем им жертву, прежде чем пуститься в путь.
Доминик говорил серьезно, но его темные глаза блестели азартом, а в его улыбке была решительность.
- Никто, кроме нас, Делия. Никто, кроме нас, - прошептал он, ни мгновения не сомневаясь в том, что сестру не испугает отсутствие друида, и она не увидит в этом дурной знак. Напротив, это знак свыше!
Поделиться42018-10-18 05:43:09
- Этой жемчужине нужна достойная оправа, брат, - тихо заметила Делия, обведя красноречивым взглядом низкие своды, узкие окна, дававшие мало света, а в холода и их приходилось закрывать тяжелыми ставнями.
Леди Ниана здесь постоянно мерзла. Не только от сквозняков, но и от одиночества.
«Ваша матушка, леди Делия, мало думает и много чувствует», - как-то неодобрительно сказала кормилица, когда Делия по детской наивности спросила у нее о причине вечной грусти графини Орберт. – «Для женщины это плохо, ежели сердце в разладе с головой».
Делия тогда не поняла, но запомнила. Она вообще очень многое запомнила, гораздо больше, чем думала мать, отец и кормилица.
- Но мы справимся, Доминик. Справимся.
Делия улыбнулась брату. Им не нужно было зеркало, чтобы знать, как они похожи. И не только лицом. Отец, отделив их от своих прочих детей, подчеркнув изгнанием жены их инаковость, сплотил своих младших отпрысков, заставив их довольно рано понять, что есть они, а есть весь почий мир. И нужно держаться вместе.
Низкая дверь открылась, Розамунда робко замаячила на пороге не смея войти.
- Простите, господин, простите, госпожа, но там пришли...
- Ну вот видишь, брат, а ты говорил, что он не придет!
- Нет, леди, это не он, это она...
Нахмурившись, Делия повернулась к служанке. Они никого не ждали. Кроме, разумеется, друида, о котором шел разговор.
- Она?
- Да, госпожа... лесная ведьма. Говорит, что ей надо вас кое о чем предупредить, что это важно!
Делия вопросительно взглянула на брата. Он граф Орберт и он хозяин здешних земель. Ему принимать решение, хотя, конечно, девушка была заинтригована. О лесной ведьме она слышала, о ней все слышали, но мало кто ее видел, а уж тем более, она ни к кому не приходила сама...
- Велите ей уйти, госпожа, - вдруг всхлипнула Розамунда, и Делия вдруг поняла, что служанка испугана, испугана до бледности. – Она так смотрит... и у нее в волосах живая змея! Она принесет вам несчастья!
- Замолчи, - оборвала Делия этот поток ненужных слов. – Не припоминаю, будто я спрашивала твоего мнения. Не тебе решать, а моему брату!
Служанка низко поклонилась, глотая слезы. В последнее время ей все труднее становилось угодить молодой госпоже и Доминику Орберту. После смерти матери, брат и сестра стали замкнутыми, нетерпимыми и проводили все свободное время в разговорах... а уж о чем они беседовали – Розамунда не знала. Ее в таком случае прогоняли, а подслушивать она боялась. Еще больше боялась прогневать Доминика или Делию... иногда она думала, что, может быть, следовало ему во всем признаться, может быть, тогда молодой граф и смягчился бы сердцем. Да и ее жизнь, может быть, поменялась бы к лучшему... Но случая все не предоставлялось.
Поделиться52018-10-18 12:22:14
Улыбка сестры была для Доминика лучшей поддержкой. Во всем мире он мог доверять только ей.
- Конечно, мы справимся, - прошептал Доминик, целуя в лоб сестру.
Надежда, что друид чудесным образом вернулся, и их обряд принесения жертвы богам получит большую силу, вспыхнула и погасла, как искра.
Служанка что-то невнятно мямлила, и Орберту хотелось подойти и хорошенько встряхнуть ее за плечи. Слава Белисме, Делия прервала поток бессвязанной речи Розамунды, которая чуть не рыдала только из-за того, что в замок пришла старуха с живой змеей.
- Любой гость приносит с собой счастье и благополучие семье, а важной вестью и вовсе грех пренебрегать. У богов много посланников и я уверен, что она одна из них.
Он не возражал, что Делия берет с собой эту служанку в столицу. Его сестру и так ждали перемены, так пусть рядом с ней будет тот, кто знает ее привычки, знает, что она любит, а что нет. Но в последние дни Розамунда была сама на себя не похожа. Это не нравилось Доминику, хотя ни в чем конкретном обвинить служанку было нельзя. Исполнительная, старательная, услужливая, не болтающая ничего лишнего. Последнее было особенно ценно. Пожалуй, он попросит ее принести ему вечером воды себе в опочивальню. Как раньше.
Отмахнув ненужные сейчас мысли, он решительно направился во двор, чтобы посмотреть на лесную ведьму. Старая кормилица когда-то говорила о ней, о том, что она сродни друидам ведает прошлое и будущее, говорит с богами.
Спустившись вниз и миновав большой зал, Доминик с сестрой вышли во двор, где обычно кипела жизнь, а сейчас, все словно вымерли, и только стража была на своих местах.
У порога стояла женщина, которая была на вид стара, как сам мир. Опираясь на посох, она терпеливо ждала пока к ней выйдут те, к кому она пришла. Вокруг ее головы действительно обвилась живая змея. На поясе была привязана дюжина мешочков из разноцветных лоскутов, а через плечо была перекинута старая холщевая котомка.
- Я Доминик Орберт, а это Делия Орберт, мы готовы выслушать тебя.
Переступить порог дома Доминик не предлагал этой странной женщине. Назваться колдуньей может любая, хотя… Сомнений у Доминика в том, что она та, за кого себя выдает не было. Лишь только в его голове зародились сомнения, как змея зашевелилась, приподняла голову и уставилась на него маленькими глазками, раздвоенный язык змеи подрагивал и можно было не сомневаться в том, что змея ядовита.
Поделиться62018-10-18 20:28:39
В воздухе покачивалась треугольная голова змеи, раздвоенный язык словно пробовал воздух на вкус, а глаза были золотыми, с хищным узким зрачком… и удивительно осмысленные. Делия подавила вполне естественное желание отпрянуть, отойти подальше. Осталась стоять прямо, вздернув подбородок, рассматривая колдунью так же бесцеремонно, как она рассматривала их двоих.
Они на своей земле, в своем праве и не позволят никому их запугать. Даже ведьме со змеей в волосах.
- Ты!
Скрюченный палец старухи с желтым, обломанным ногтем, указал в сторону Доминика.
- И ты!
Палец дернулся, прочертив воздухе рваную линию, указал, как флюгер на ветру, на Делию.
- У меня для вас слова богов. Слушайте! Род Оддиго, в зените славы, погубит дочь. Остерегайся женщины, Доминик Орберт, остерегайся крови от крови твоей, плоти от плоти!
Где-то на горизонте прогремел гром. С моря подул ветер, неся с собой запах свежести, запах неукротимой майской грозы.
Делия поежилась, не столько от холода, сколько от угрозы, которая таилась в этом предсказании. Неоджиданном, непрошенном, но все же полученном. А значит, не выйдет сделать вид, будто они его не слышали. Воля богов исполниться, и не важно, хочешь ты этого или нет… ее нельзя обмануть, от нее нельзя убежать.
- Вы уезжаете… - хриплый, резкий голос ведьмы был похож на карканье. – Но вы должны оставить богам кровь, чтобы кровь питала корни, корни питали ствол, ствол питал ветви, ветви давали плоды. Я приму от вас жертву.
Делия больно, до крови, закусила губу, отгоняя от себя опасное наваждение, стараясь вернуть себе возможность мыслить ясно и здраво. Это очень важно - мыслить ясно и здраво.
Жертва.
У них была готова жертва и леди Орберт кивнула служанке – та почему-то тряслась как осиновый лист и была бледна до зелени. Розамунда тут же побежала к кладовой, вывела оттуда черного ягненка, и, в корзине, вынесла черного петуха.
Ведьма, глядя на все это, усмехнулась щербато.
- Идите за мной.
И пошла прочь, из ворот замка, под раскаты приближающейся грозы.
Делия вопросительно взглянула на брата.
Следовало ли им идти за странной гостьей? Следовало ли остаться и самим принести жертву богам?
Розамунда тихо всхлипывала. Плечи ее вздрагивали.
- Что с тобой? - резко спросила леди Орберт свою служанку. - Ты как не в себе.
- Простите, госпожа, - прошептала та. - Мне просто нездоровится...
Поделиться72018-10-18 22:58:19
Доминику стало не по себе от слов этой женщины. Было в ней то, что не давало ослушаться.
Свежий ветер трепал волосы Доминика, вдали слышались раскаты грома, словно слова этой ведьмы подтверждал Юпитер Таранис - бог грома и молний.
Каверия действительно была корнями Делии и Доминика. Когда-то давно, это замок был частью приданого Стефании Справедливой из рода Оддиго. Оддиго породнились с Орбертами, объединив земли. Но их мать Ниана, в девичестве Ардени, тоже была наполовину Оддиго по матери. Таким образом, круг родовой цепочки замкнулся, и Доминик с Делией вернулись к своим корням.
- Мы готовы принести богам жертву, - ответил Доминик за себя и за Делию. Служанка по знаку своей госпожи привела жертвенного ягненка и принесла петуха. Их кровью должна была окраситься алтарь богов, их кровью напитаться земля.
Незваная гостья шла уверенно к святилищу, словно была у себя дома. И не в сторону леса, а в сторону скал. Там, у песчаной отмели, которая появлялась в часы отлива, был вход в пещеру, которая располагалась под самим замком. В этом нерукотворном храме стояли фигуры Беленуса и Белисмы, перед этим символом семьи стоял общий алтарь с чашей для жертвенной крови.
Хоть и начался отлив, но воды было по щиколотку. Ноги увязали в смеси мокрого песка и гальки, но Доминик не обращал внимания на эти мелочи, а шел за ведуньей, поддерживая Делию под руку. Сзади ойкая, шла служанка, ведя упирающегося ягненка. Тот, словно предчувствовал свою участь и упирался, как мог.
Пещера встретила их сыростью и писком потревоженных летучих мышей, отсыпающихся там днем. Откуда ведьма взяла факел и как она зажгла огонь, Доминик не мог бы сказать даже под пыткой. Все происходило само собой.
- Вы наследники этого рода, - хрипло и нараспев произнесла колдунья, зажигая огонь в лампах вокруг алтаря. На стенах в неровном свете заплясали причудливые тени.
После этих слов петух до этого вполне мирно сидевший в корзине со связанными лапами, пронзительно закукарекал и забил крыльями.
Доминик взял сестру за руку и сжал ее ладонь. Они Орберты, они едины.
- Это будет первая жертва, - возвестила колдунья, кладя петуха на алтарь. Развязав один из своих многочисленных мешочков, она чем-то посыпала вокруг петуха, очерчивая круг. Все это время она бормотала нараспев непонятные слова.
Доминик никогда не видел ничего подобного, он не смел произнести ни единого слова, завороженно глядя за действиями ведуньи.
Поделиться82018-10-19 08:37:50
Пещера под замком всегда и притягивала Делию, и, в то же время, внушала смутный, безотчетный страх. Может быть, дело было в рисунках на стенах – рисунки были сделаны так давно, что почти стерлись, но все равно можно было различить символические костры, жертвоприношения, кровь, занесенные над жертвами ножи... Все это странно дисгармонировало со спокойными, умиротворенными лицами Беленуса и Белисмы. Боги-покровители были выточены из светлого песчаника, раскрашены умелой рукой, и казались почти живыми.
- Я чту богов! – прокаркала ведьма, подняв руки, кланяясь статуям. – Беленус и Белисма! Одарите Каверию процветанием, уберегите от всех бед. Уберегите от голода, от мора, от железа, от огня, от воды! Граф Орберт и его сестра приносят тебе эту жертву, о богиня Белисма.
Старуха выхватила из корзины черного петуха и ловко, одним движением, отрубила ему голову, наполняя кровью жертвенную чашудержа безголовую птицу, которая, удивительно, еще трепыхалась. Но вот тело, покрытое черными с синевой перьями, обмякло. Взяв чашу, полную горячей темной крови, бросив туда щепоть какого-то порошка из мешка на поясе, она подошла к Доминику и Делии. Окунула два пальца и коснулась ими лба графа Орберта и лба его сестры. В этот момент змея снова приподнялась из гнезда седых, всклоченных волос, но вела себя тварь на удивление мирно, только качнула два раза черной головой на тонкой шее, словно приветствуя Делию и ее брата...
- Благословение Белисмы с вами, Орберты, кровь Оддиго.
Делия чувствовала на своем лице жертвенную кровь и спрашивала себя, действительно ли богиня дарует им свое благословение. Или этот обряд лишь страшное и красивое действо, которое ведьма так воодушевленно разыгрывает перед ними в надежде на вознаграждение?
- Я чту богов, - повторно провозгласила она. – Граф Орберт и его сестра приносят тебе эту жертву, о Беленус.
На этот раз на алтарь лег черный ягненок, которому ведьма перерезала горло, тот успел лишь один раз заблеять . Снова хлынула кровь, заполняя жертвенную чашу почти до краев.
Делия смотрела на беспомощное тельце, удивляясь тому, что не чувствует ничего – жалость, страх, любопытство – ничего этого не было. Лишь холодная, разумная решимость дождаться конца этого ритуала. Потому что такова традиция. Потому что граф Орберт и его сестра должны соблюдать традиции, если хотят, чтобы их любили и чтили в этих землях.
Поделиться92018-10-20 11:49:25
Было в этом обряде что-то зловещее и в то же время прекрасное. Голос ведьмы, звучав хрипло и резко, был похож на карканье вороны, а отражаясь от сводов пещеры и вовсе мог навести ужас. Так оно и было. Доминик чувствовал благоговейный страх перед богами, которые, словно живые, смотрели на них.
Теплая кровь коснулась его чела, и молодой граф почувствовал, что он теперь часть этого древнего ритуала, что эта жертвенная кровь связывает его с предками и богами.
И у него уже не возникало никаких сомнений в том, что эта женщина посланница богов и ей дано право принести жертву на фамильном алтаре Орбертов. Орбертов и Оддиго.
Жалобное блеяние ягненка, которому не исполнилось еще месяца, прозвучало как известие, что и вторая жертва принесена. Среди запаха горящего масла и ароматных трав, которые тлели в расписной чаше из глины, ради милости Беленуса и Белисмы, почувствовался запах крови.
Из холщевой сумки ведьма достала небольшую чашу с росписью непонятными символами. Повернувшись к изваяниям Беленуса и Белисмы, она что-то заговорила на непонятном языке. Потом она наклонилась к жертвенной чаше и зачерпнула ее содержимое.
- Пей, сын Орберта, потомок Оддиго! Пей и эта божественная кровь станет частью тебя.
Доминик не посмел отмахнуться от чаши, которую старуха держала в скрюченных пальцах прямо перед его лицом, а змея пристально смотрела шевеля раздвоенным языком. Он сейчас словно не принадлежал себе, а повиновался воле из вне. Он послушно коснулся губами чаши и почувствовал на губах теплый солоноватый вкус. Прислушиваясь к своим ощущениям, он спрашивал себя - изменилось ли что-нибудь? Нет, все осталось, как и прежде.
- Пей, дочь Орберта, потомок Оддиго! Пей и эта божественная кровь станет частью тебя.
Настал черед Делии исполнить свою часть ритуала.
Теперь вы, уезжая из этих краев, должны оставить особую жертву. Ты, - тут крючковатый палец ведьмы уперся в грудь Доминика, - оставишь тут самое дорогое что у тебя есть. Кровь от крови, плоть от плоти. Это и будет твоей жертвой. Это будет … , - тут она медленно перевела взгляд на…
Сердце Доминика сжалось. Он боялся, что сейчас с губ этой ведьмы слетит имя Делии. О, если это произойдет, то следующей на жертвенный стол ляжет эта ведьма, ибо, боги тому свидетели, дороже сестры у него никого нет! Эта старая карга замолчит навсегда, если осмелится тронуть хоть волос с головы Делии!
… - она! – Доминик не сразу и понял, что ведьма указывает на бледную как мел служанку ее сестры. Доминик был в недоумении от всего происходящего.
- Почему она? – осмелился спросить он, чувствуя, что от волнения во рту все пересохло и он говорит почти шепотом.
Действительно, какое отношение имеет к ним эта девчонка?
Поделиться102018-10-20 12:53:12
У крови резкий запах, от которого Делию слегка мутит, а еще у нее вкус соли и меди, она густая и горячая. Но сестра графа Орберта не может быть слабой, особенно перед лицом богов. И девушка сделала глоток, не отводя взгляда от змеи. Она ядовита, она красива, она внушает ужас и Делии хочется ее коснуться. Почувствовать ее треугольную голову под ладонью – странное желание, безумное, под стать этому месту и этому ритуалу.
Который она почитает завершенным, но нет…
От слов старухи у нее мороз по коже. На несколько томительно-долгих мгновений Делии показалось, что ведьма говорит о ней. Разве она не кровь от крови Доминика, разве она не дорога ему? Как любящая сестра, она готова пожертвовать жизнью ради благополучия брата. Жить для его целей и умереть за них. Но вот так, в пещере, на алтаре, ради милости богов, в которую они могут только верить, но узреть воочию не в силах?
Но ведьма указывает не на нее, она показывает на Розамунду. Та, белая как смерть, почему-то обхватила руками живот, словно стараясь защитить то, что внутри, и Делия внезапно все поняла.
- Потому что она в тягости. Так, Розамунда? Ты носишь дитя моего брата?
Резкий голос Делии заставил побледневшую служанку залиться краской, она рухнула на колени.
- Моя госпожа…
- Отвечай, Розамунда! Ты беременна от моего брата?
- Да… но прошу вас…
О чем там хотела попросить служанка, Делии было не интересно. Она вопросительно взглянула на брата – что он думает, что чувствует, чего хочет?
- Доминик…
Девушка ласково взяла руку молодого графа Орберта в свои, сжала, передавая ему всю возможную любовь, всю свою преданность.
- Доминик, решать тебе, но что бы ты ни решил, я с тобой. Я всегда с тобой. Если тебе нужен этот ребенок – я позабочусь о нем. Если… если другое… то мы сделаем это вместе. Пусть боги видят, что Орберты едины.
На служанку она не смотрела – что ей служанка? Ее брат имел право выбрать любую девушку из тех, кто служит в замке или живет в их землях. И Розамунда не выглядела несчастной. А за все надо платить, особенно за счастье.
Но сама Розамунда так не считала. Она хотела жить. И, видя, что граф и его сестра заняты разговором, а, может быть, чувствуя, что Доминик колеблется и вовсе не счастлив известию о будущем отцовстве, решила бежать…
Черная змея соскользнула с головы ведьмы, гибкое тело мелькнуло между камней… Розамунда вскрикнула, сначала испуганно, потом жалобно.
- Я облегчу вам выбор, кровь Оддиго, - прокаркала старуха. - Она все равно умрет, и ее ребенок с ней. Но умирать она будет мучительно. Яд моей дочери будет до заката гулять в ее крови, и она проклянет тот час, когда родилась, и будет молить о смерти. В ваших силах подарить ей легкую смерть, угодную богам.
Змея с тихим шипением вернулась на свое место, обвивая голову ведьмы черной живой повязкой.
Поделиться112018-10-20 13:42:29
Когда он последний раз делил ложе с Розамундой? Две луны назад или три, Доминик не мог вспомнить, да и не хотел. И сейчас это не имело никакого значения кроме того факта, что она носит под сердцем его ребенка. Так вот о какой плоти от плоти говорила ведьма. На некоторое время перед ним возник образ его жены бледной и изможденной после долгих и мучительных родов. Ребенок, которого положили рядом с ней так и не издал ни одного крика, как ни старалась повитуха спасти ребенка.
- Нет, - Доминик отпустил руку сестры и сделал шаг в сторону Розамунды. И именно в тот момент раздался крик несчастной. Змея еще сидела на ее груди когда он оказался рядом с Розамундой. Та в ужасе смотрена на змею и инстинктивно прижимала руки к животу, а не к месту укуса.
- Спаси… спаси… , - молила она отца своего не рожденного ребенка, по ее красивому лицу текли слезы.
Доминик не был жесток. Опустившись рядом с ней на колени, он ласково погладил Розамунду по щеке, вытирая ее слезы.
- Не плачь, я всегда буду помнить тебя, - пообещал он ей, беря на руки.
Чёрный ягненок с перерезанным горлом полетел прочь с алтаря, и его место на широком камне заняла молодая женщина.
- Я готов отдать в жертву богам кровь от крови, плоть от плоти, - хрипло проговорил Доминик, обращаясь к ведьме. А та, словно и не сомневалась, вложила в его руки кривой старый нож, уже испачканный кровью.
- В тебе часть крови Оддиго и Орбертов, ради богов, покровительствующих нашему роду, прошу тебя и дальше быть хранительницей рода Орбертов. Да хранит тебя Эпона.
Доминик, наклонившись над Розамундой, лицо которой уже исказили судороги, а тело начало скрючиваться от боли, поцеловал ее в губы, прощаясь с ней. Розамунда попыталась слабо улыбнуться в ответ, надеясь, что Доминик ее спасет.
Движение, прервавшее мучения от яда той, что носила под сердцем его дитя, далось Доминику легко. Это была жертва, которую он приносил богам по их воле. В его глазах не было слез, а на лице можно было заметить только решительность и уверенность в правоте своих действий. Он сделал то что должен был сделать. А вот сердце молодого графа кровоточило так же, как смертельная рана Розамунды. Он опять терял ребенка. Мог ли он принести богам большую жертву, чем сейчас?
Поделиться122018-10-21 07:51:10
Вряд ли Делия сможет когда-нибудь забыть этот день и все, что происходило в пещере. Она молча стояла, глядя на то, как мучается на алтаре ее служанка, носящая под сердцем дитя ее брата. Ведьма говорила правду. Яд этой змеи был смертелен, но и смерть была мучительной… конечно, они могли прогнать ведьму и до вечера сидеть подле Розамунды, сожалея о ее горькой участи, глядя на то, как ее тело выгибают судороги, из глаз текут кровавые слезы, а на губах выступает пена. Но такая смерть неугодна богам, как и любое бессмысленное мучение. Как и трусость.
Молодой граф Орберт доказал, что трусость ему неведома. Мучения Розамунды прекратились быстро и милосердно – ножом. Ее кровь стекала по алтарю, а душа ее присоединилась к сонму хранителей рода Орбертов. И Оддиго. Последнее, как поняла Делия, для старой ведьмы было чуть ли не важнее… а вот почему – девушке еще предстояло выяснить. И она выяснит!
- Жертва принесена и принята, - торжественно объявила ведьма. - Вы исполнили свой долг перед богами и Родом!
- Ее нужно похоронить с честью, - тихо сказала Делия, глядя на безжизненное остывающее тело на алтаре. – Она хорошо послужила Орбертам.
- Нет, - покачала головой старуха, вытирая нож об подол. – Она навсегда останется здесь, в пещере, чтобы сила жертвенной крови подпитывала корни Каверии. Мы еще увидимся с вами, дети Орбертов, потомки Оддиго…
С силой, невероятной для такого хрупкого тела, ведьма бережно подхватила Розамунду, которая казалась сейчас спящей мирным, глубоким сном, затем подошла к дальней стене пещеры, шагнула в камень… и исчезла.
- Она действительно ведьма, - потрясенно прошептала Делия.
Ведьма, а значит, обряд имеет силу. Значит, боги приняли жертвы и благословили брата и сестру… но какой ценой…
Делия подошла к Доминику, обняла его, любящим сердцем чувствуя, как сейчас тяжело ее брату.
- Ты сделал доброе дело, брат. Ты дал Розамунде счастливую жизнь и быструю смерть, есть ли дар дороже? Я горжусь тобой, Доминик. Ты прославишь наше имя, я верю.
За стенами пещеры шумело море, на замок надвигалась гроза.
Говорят, что гроза – это гнев богов, но теперь Орберты могли не опасаться его…
Тема закрыта
Страница: 1
